Когда Италия и Испания превратились в наиболее горячие очаги распространения пандемии в марте, казалось, что еще одной жертвой вируса станет сплоченность Европейского Союза. Канцлер Германии Ангела Меркель заявила, что вспышка Covid-19 представляет собой самую серьезную экзистенциальную угрозу, с которой когда-либо сталкивался ЕС. Риск состоял в том, что 27 стран политического блока, стремящихся к единому ответу на глубочайшую рецессию всех времен, будут разорваны на части старыми разногласиями — особенно между более богатыми северными и менее состоятельными южными странами, наиболее пострадавшими от пандемии. Чтобы избежать подобной ситуации, представители всех стран собрались для согласования совместно финансируемого плана восстановления.
1. Почему на этот раз угроза оказалась столь велика?
Причина в том, что масштаб кризиса означал, что часто ссорящиеся, капризные государства союза должны были придумать огромный общий план экономического спасения. Без него, по мнению Европейской комиссии, исполнительного органа ЕС, стабильность региона была под вопросом. Президент Франции Эммануэль Макрон предупредил, что неспособность направить средства туда, где они наиболее необходимы, будет стимулировать активность антиевропейских популистов. Италия и Испания, которые имеют одни из самых высоких показателей смертности от коронавируса, оказались перед угрозой кризиса, имея более слабые экономики, более высокие долги и уровни безработицы. Это означает, что их способность тратить средства не может сравниться с таковой у стран вроде Германии, которая объявила о масштабных программах стимулирования и направила усилия многих специальных фондов на помощь бизнесу.
2. Почему бы ЕС просто не перенаправить имеющиеся средства?
Причина в том, что ЕС — это не одна страна. У него нет общего казначейства, которое, согласно ожиданиям, поддерживало бы нуждающиеся регионы, подобно тому, как Казначейство США вливает средства в штаты, пострадавшие от стихийных бедствий, таких как ураганы. Кроме того, в относительно скудном общем бюджете ЕС и близко нет достаточного количества средств, чтобы справиться с этим кризисом. Даже в ядре союза, использующем евро, валютный союз не поддерживается реальными экономическими или банковскими объединениями. Как показал разрушительный долговой кризис ЕС 2010 года, в трудные времена деньги стремятся направиться в безопасные гавани континента, усугубляя кризис ликвидности в экономически более слабых странах по мере роста стоимости их заимствований. Эта пандемия вызвала громкие призывы к немедленному разделению финансового бремени, а также спровоцировала возникновение идеи о том, что ЕС должен рассмотреть возможность объединения долговых обязательств своих государств-членов в так называемые «коронавирусные обязательства».
3. О чем же в действительности договорились лидеры?
Фонд помощи в ЧС в размере 750 миллиардов евро (850 миллиардов долларов), который выделит 390 миллиардов евро в виде грантов и 360 миллиардов евро в формате низкопроцентных кредитов. Деньги будут поступать от облигаций, проданных от имени ЕС в целом, с погашением из бюджета ЕС, в который Германия вносит львиную долю средств. Этот план ознаменовал собой значимые изменения в поведении немцев, которые традиционно выступали против любой формы так называемых взаимных заимствований. Германия столкнулась с возражениями Австрии, Дании, Нидерландов и Швеции, так называемой бережливой четверки, которая скептически относится к крупным заимствованиям, которые могли бы оставить их налогоплательщиков на крючке на десятилетия вперед. Этим странам удалось сократить объем грантов по сравнению с первоначальным предложением Меркель и Макрона в размере 500 миллиардов евро. Почти треть средств фонда восстановления выделяется на борьбу с изменением климата.
4. Неужели это «момент Гамильтона»?
Не совсем. Так называемый момент Гамильтона — как это произошло в США в 1790 году — когда обязательства всех 27 стран-членов взаимно согласовываются, что потребует внесения изменений в договоры, принятые национальными парламентами и в некоторых случаях референдумами. До сих пор нет никаких признаков поддержки большинством реформ, которые ослабили бы национальный суверенитет, предоставив центральному органу власти право повышать налоги и решать, как расходуются деньги во всем ЕС или даже в 19 странах, использующих евро. Несмотря на такую ситуацию, единогласное решение позволить исполнительной власти ЕС выпустить больше долговых инструментов от имени всего союза было воспринято как решающий шаг вперед в процессе европейской интеграции.
5. Приближается ли ЕС к взаимному погашению долга?
Германия говорит, что фонд восстановления не представляет собой взаимную выплату долга, а является одноразовой уступкой на время кризиса. Несмотря на это, члены союза постепенно разделяли все возрастающие уровни риска и выручали друг друга в трудные времена. Европейский механизм стабильности – антикризисный фонд еврозоны – привлек сотни миллиардов долларов на долговые рынки, что позволило Греции — самому задолжавшему государству ЕС – сэкономить миллиарды на выплате процентов. Такой же механизм действует и сейчас для стран, желающих привлечь из фонда до 240 миллиардов евро для финансирования расходов, связанных с пандемией. Кроме того, Европейский Центральный банк скупает огромные суммы долгов в рамках своих программ покупки облигаций, делая своих акционеров-членов еврозоны — теоретически ответственными за любые убытки. По словам главного экономиста Berenberg Хольгера Шмидинга, ЕС и страны, использующие евро, не находятся на пути к фискальному Союзу, «но они делают значительный шаг к усилению фискальной координации, когда это действительно имеет значение».
6. Что это значит для рынка облигаций?
Совместный выпуск вырастет до 14% суверенных облигаций в еврозоне, по сравнению с 8% до внедрения плана, по словам Беренберга. Такой долг, поддерживаемый рейтингом ААА ЕС и сильным спросом на безопасные активы, может превратиться в более подходящий региональный ориентир, чем немецкие облигации. 10-летняя облигация дает около -0,45%, в то время как итальянский платеж составляет около 1,1%. Выпущенный ЕС долг даст что-то среднее, около -0,25%, сказал Питер де Коэнсель, главный инвестиционный директор по фиксированному доходу в Degroof Petercam Asset Management в Брюсселе. Чтобы стать европейским эквивалентом казначейских облигаций США, ЕС должен предложить теноры до 30 лет и обеспечить достаточную ликвидность.
7. Так может ли вирус привести к бОльшему единству?
Чрезвычайные фонды служат подтверждением того, что блок может предложить значимую помощь нуждающимся членам. Шарль Мишель, председатель совета лидеров ЕС, охарактеризовал соглашение как «поворотный момент в совместном пути Европы». Конечно, другие силы все еще могут поколебать основы ЕС. Решение немецкого суда поставило под сомнение авторитет Европейского суда как высшего арбитра в этом блоке. Это может стимулировать аналогичные шаги со стороны нелиберальных правительств в Польше и Венгрии, которые обвиняются в стремлении нарушить два основных принципа ЕС: верховенство закона и принцип сдержек и противовесов.
8. Разве ЕС не всегда находится в кризисе?
Похоже на то. За провалом принятия Европейской конституции последовал кризис суверенного долга. Прибытие сотен тысяч беженцев в 2015 году застало ЕС врасплох и вызвало популистскую реакцию. Год спустя Великобритания проголосовала за выход из блока, став прецедентом для других стран, которые могут последовать за ней. Одна из теорий заключается в том, что кризисы взаимосвязаны, и каждый из них подпитывает следующий — то, что бывший президент Европейской Комиссии Жан-Клод Юнкер назвал «поликризисом». Более того, национальные правительства отвечают перед собственным избирателям и должны соблюдать Конституции и парламентские соглашения, что может подорвать усилия по принятию стратегических решений в отношении блока в целом. Критики предупреждают, что ЕС столкнется с длительной борьбой, если лидеры будут упорствовать в отстаивании национальных интересов и ставить их выше общего блага. Однако предсказатели судьбы постоянно недооценивают волю европейского истеблишмента сохранить вместе то, что является одной из крупнейших в мире зон свободной торговли, созданной из пепла Второй мировой войны с клятвой никогда не допустить повторения такого бедствия.
Автор публикации
1
